Книга Ольф. Книга первая  - Петр Ингвин

Что остается? Опять в квартиру, и строго наказать, чтоб сидела как мышь?

Не проследишь. Снова нервы. Тогда какой смысл?

Нужно сдать ее кому-нибудь под надзор. Вот. Только найти, кому. Успокоенная совесть похвалила мозг за дельную мысль. По негласно установившейся традиции раздевшись для ночлега до трусов, я залез в постель, пока Челеста плескалась у умывальника и чем-то мазалась.

Решив «что» делать, осталось придумать «как». Всего-то. Ночь подскажет, а если промолчит – хотя бы высплюсь.

Дверь «удобств» расползлась, глаза механически поймали в прицел смуглую фигурку, закованную для меня в броню парижских кружев. Именно, что для меня. Для кого же еще?

Помявшись немного, босые ступни прошуршали навстречу, Челеста осторожно влезла в будуар.

– Поссо?..*

*(Можно мне?..)

Она доверчиво прилегла рядом.

– Гм. Если понять на великом-могучем… то есть если в смысле Ниссан-Пассат, то кабинет рядом, но пользоваться им умеешь не хуже меня. Если же это вопрос ко мне… Вряд ли. Не знаю, Челеста. Хочешь что-то спросить – покажи руками. Или не руками. А раз уж влезла, лежи тихо, спать хочется.

Про то, что в ее присутствии хочется не только спать, решил вслух не упоминать.

Ничего, конечно, не поняв, но увидев похожее на равнодушие пожатие плеч, девушка радостно улыбнулась:

– Грациэ. Поссо дормирэ суль павименто ма ми пьяче старэ вичино ди тэ. Нон ти дистурбо.*

*(Спасибо. Могу спать на полу, но мне приятно быть рядом с тобой. Я тебя не побеспокою)

Она расположилась на своем конце постели, я отодвинулся ближе к другому.

– Спокойной ночи, Челеста.

– Буона ноттэ Ольф.* – Она отвернулась.

*(Доброй ночи)

Спокойной, да? Когда она вот так ворочается и во сне трется попкой? Ну-ну.

Глава 4

В такой компании сначала трудно засыпалось, затем нервно спалось. Хорошо, что соседка дрыхла без задних ног. Неужели ситуация на нее никак не влияет? Все до банальности просто: некие он и она в замкнутом помещении. Они явно нравятся друг другу. Скажем: в достаточной мере, чтобы не вызывать отторжения. А иногда так почти любовники, и загвоздка в этом «почти».

Моя рука потянулась к чужому гладкому бедру. Прикосновение грозило взрывом. Как минимум – гормональным.

А надо ли? Приятная компаньонка снова согласилась остаться. Со мной чувствует себя в безопасности. Если я нарушу сложившиеся отношения, на кого буду любоваться в последующем покорении мира? На зеленую «Сусанну»? На ощупь она, возможно, ничем не отличается от настоящей. И целоваться, уверен, сумеет не хуже. И затемнение можно довести до кромешной тьмы, чтоб глаза не видели, что целуют.

Кого я обманываю? Сейчас я хочу не абстрактную женщину, сейчас я хочу именно Челесту. А она меня не хочет, иначе как-то намекнула бы взглядом или движением. Или поступком. Насколько успел познакомиться с ее характером, отваги ей не занимать.

Рука вернулась на место.

Разбудило ощущение опасности. Взгляд по сторонам – Челеста в упор смотрит на медальон.

– Чего не спишь?

– Ми скузи. Дорми бене.*

*(Прости. Спи спокойно)

Виноватая улыбка поползла по встревоженному личику. Не тот ли это поступок, о котором грезилось перед засыпанием?

Увы. Искра не промелькнула, мускусом не запахло.

– Приснилось что-то? Бывает.

Кудрявая головка исчезла, приятная соседочка отвернулась.

Дальше я спал спокойно. Больше ничего не мешало. Кроме одного. Лишь оно по-прежнему беспокоило меня день за днем, наводя на тоскливые мысли. Если заявится истинный хозяин великолепия, которое я присвоил… Или другие его нечеловеческие сородичи…

Если явятся – милости прошу к нашему шалашу. Объясню, что ни на чью собственность не покушался, сама в руки свалилась. Точнее, я в нее. Если их техника читать мысли умеет, то хозяева тем более должны. Короче, разберемся.

А может и не придет никто за покинутым имуществом. Допустим, помер пилот от наших вирусов. Или погиб во время жесткой посадки. Или с гравитацией у нас не очень, и размазало его по полу сразу по прибытии.

Была еще одна версия. Оттого возник вопрос, с ответом на который вскоре может помочь Игореха. Тот парень, которого убили – кто он? За любую информацию о нем я отдал бы все… кроме родины и корабля. Парень, пусть земля ему будет пухом (или что говорят в таких случаях про утопших?), знал ценность медальона. Это навело на мысль, что он – мой предшественник. Почему нет? На инопланетянина убитый не походил, но если предположение насчет него верно, он, скорее всего, прилетел к нам из будущего. Это умозаключение упало не с потолка, предпосылка была, на мой взгляд, железобетонной. Какова причина случившегося с этим человеком, за что он пострадал? За связь с деревенскими девками. Или за то, что было принято за некие шуры-муры. Допускаю, что при нынешнем мировом курсе на толерантность и феминизм в будущем при победе глобалистов возможны проблемы с женским полом, и тогда прилет оттуда таких «секс-туристов» вполне объясним. Хотя…

Вряд ли он из будущего. Никакой логике не поддается выбор местности, куда прилетел гость. И выбор партнерш. Почему именно эти – Запрядьевские?

И как быть с парадоксом времени, известным как «эффект бабочки»? Улететь в прошлое, натворить там чего-то, а то и ребеночка кому-то оставить… а потом оказаться самому себе дедушкой? Или, того хлеще, зачать здесь самого себя. Тоже вариант. Но не вариант. Если изменится прошлое, одновременно изменится будущее, и из нового будущего тот же гость уже не прилетит. А если прилетит, то время не имеет начала и конца, а ходит по кругу от рождения этого хмыря до зачатия им самого себя при полете в прошлое. Как теория это все очень даже вероятно, а на практике плеваться хочется от таких предположений. Проще поверить в некоего натурального божка вроде тех, какими древние греки изображали жителей Олимпа – те тоже бросались на все, что шевелится, и другого смысла жизни не видели. Но у Зевса с компанией, насколько помню, не было техники, обходились своими силами и тем, люди считали чудесами.

С другой стороны… разве корабль не чудесен?

В общем, никаких подсказок, откуда мое чудо явилось в наше понятное измерение, найти я – пока – не сумел. И ладно. Мне разве не все равно, если быть до конца честным? А вот пользоваться плодами чужого умения до безумия здорово.

Утром открывшиеся глаза увидели уже «причесанную» Челесту, кромсавшую на дольки завтрак для меня. Накинутый халатик развевался без пояска, поскольку ночное неглиже по-прежнему присутствовало во всем блеске.

– Чао.*

*(Привет)

– Чао.

Челесте нравилось нравиться, мне нравилось за ней наблюдать. Всех все устраивало. Не жизнь, а сказка. Если б не некоторые тараканы в голове.